Реформатор - Страница 50

– В этом я не сомневаюсь, но нужно думать о будущем. У нас с тобой, похоже, устанавливаются нормальные отношения после периода некоторого недопонимания. Я готов много чего дать церкви, но хотелось бы и что-то получить взамен.

– Что, твое величество?

– Было бы хорошо, если бы твои жрецы написали Устав, по которому, например, кандидатура всех следующих Верховных жрецов будет выдвигаться королем из числа членов Совета. Это же мелочь. И тебя лично не коснется никак.

Цренал задумался. Трудно было сказать, понимал ли он до конца, что ему только что предложили, или нет. С одной стороны, нововведение действительно его не коснется. Но, с другой стороны, все члены Совета высших жрецов будут зависеть от королевской милости. Михаил не хотел подгрести под себя церковь полностью. По крайней мере не сейчас. Но вот заручиться лояльностью церковных сановников не помешало бы.

– Я не знаю, твое величество, – наконец сказал жрец. – Это – слишком большие перемены.

– Отсроченные перемены, отсроченные, – продолжал убеждать король. – К ним все быстро привыкнут. А взамен ты получишь самую большую поддержку, которую я только смогу дать. Даже думал разрешить тебе формировать боевые отряды монахов.

– Что? – переспросил Цренал.

– Во многих религиях, с которыми я знаком, даже в самых миролюбивых, существовали специальные монахи-воители. Они приносили немалую пользу тем, кто их контролировал. Ты можешь представить какую. И вот это все я предлагаю тебе.

Здесь его величество лукавил. Он действительно предлагал жрецу создать боевые отряды, но ключевое слово было «контролировать». Михаил чувствовал большую заинтересованность в притоке кадров со стороны церкви, с тем чтобы самому этими кадрами управлять.

Жрец же посмотрел на короля удивленными глазами. Он не мог понять, о каких религиях говорит его величество. Цренал был могущественным ишибом и образованным человеком. Он не знал ни о чем подобном. В мире Горр боевых отрядов монахов не существовало.

– Твое величество, разреши задать довольно щекотливый вопрос, – сказал жрец.

– Задавай, конечно.

– Твое величество, а кто ты, собственно, такой? – Цренал наконец высказал то, что мучило его уже долгое время.

Признаться, у жреца были все основания для подозрений. Во время первой встречи с принцем Нерманом он усомнился в том, что принц – это принц. Верховный жрец помнил наследника короны и обладал редко встречающимися способностями сопоставлять ти и абы даже самых дальних родственников. По сути, когда Михаил задумывался над внешним видом своего аба, он как раз учитывал существование людей, подобных жрецу. И его «нечеловеческий» аб должен был сбивать их с толку. Возможно, это сработало во многих случаях, но не в случае с Цреналом. Тот сразу же не поверил.

После этого Верховный жрец внимательно наблюдал за деятельностью короля. За его поведением, появлением новых амулетов, политикой, способами решения внутренних проблем. И все больше убеждался в том, что король – совсем не тот, за кого себя выдает. И хотя долгое время держал свои сомнения при себе, фраза о боевых монахах явилась последней каплей.

Но надо отдать должное Михаилу, к подобному вопросу он был уже давно готов. Слова Цренала не застали его врасплох. Он подозревал, что рано или поздно они прозвучат, потому что был убежден, что Верховный жрец так и не поверил в то, что страной правит именно Нерман.

– Кто я такой? Ну что же, на этот вопрос я могу ответить тебе совершенно точно.

– Буду рад услышать ответ. – Жрец слегка наклонил голову.

– Я – король Ранига и Круанта, – торжественно сообщил Михаил. И тут же добавил: – Очень занятый король, который должен выступать с армией через полчаса во благо Ранига и Оззена. Оззена! А вместо того выслушивает странные вопросы и не может получить согласия по такой мелочи, как гипотетические выборы Верховного жреца в отдаленном будущем.

– Господин лейтенант! – солдат подбежал к Верону Снарту. – Прикажите остановиться! Колесо вот-вот отвалится!

– Ну что такое! – возмутился новоиспеченный офицер. – Вторая поломка за два дня. Мы так отстанем. Эй, там, сворачивай с дороги! Сворачивай, тебе говорят!

Массивная телега, запряженная двумя лошадьми, неуклюже начала съезжать на обочину. Как только на дороге образовалось достаточно свободного места, телегу начал объезжать обоз. В основном – повозки, ведомые возницами-штатскими. Солдаты, издали завидев высокий красный флажок, украшающий телегу, покрытую плотной материей, старались держаться подальше. Таков был приказ. Содержимое телеги и амулеты Террота не должны оказываться рядом. Мало кто знал, что этот приказ не имеет отношения к реальности по двум причинам. Во-первых, все амулеты были совместимы между собой, а во-вторых, никаких амулетов на телегах не было. А перевозились лишь составные части, из которых можно было быстро собрать некое устройство и столь же быстро превратить его в амулет. Уже на месте.

– Что там? Опять то же самое колесо? – Лейтенант подошел поближе. – Почему плохо починили в первый раз?

– Господин лейтенант, так ведь ось такая. Нам бы остановиться на часок и заменить ее, – произнес бородатый обозник, державшийся за край телеги.

– Нельзя! Делай так, чтобы дотянули до привала. Тогда починим.

– Твоя воля, – вздохнул обозник. – Только еще раз поломаться может.

– А ты постарайся!

Лейтенант был рассержен. Вверенное ему снаряжение не должно было задерживаться. Что он скажет королю, если тому вдруг понадобится пушка?

Никто из всего отряда стрелков, включая Снарта, не понимал, почему его величество выбрал такое странное слово. По сути, на телеге находился лишь немного измененный вариант ружья. Правда, теперь ружье покоилось на специальном постаменте, лафете, и стреляло не непрерывно, а короткими импульсами. Длительность выстрела контролировалась простейшим механизмом. И «пушка», и «лафет», и «импульсы» – это все были новые слова, введенные королем. Кроме того, новое ружье обладало еще двумя отличиями: оно было мощнее и могло управляться издалека. Последнее осуществлялось с помощью обычной веревки. Согласно правилам, выработанным лично его величеством, пушку сначала следовало нацелить на объект, а затем, отбежав в сторону, привести в действие. Это было разумно: с увеличением мощности охлаждение воздуха тоже увеличивалось, теплая одежда, которой пользовались стрелки раньше, не помогала на близком расстоянии от орудия.